Жил в нашем городе, Таганроге, удивительно скромный, интеллигентный  человек Степан  Григорьевич Щеколдин. Работал в театре сначала бухгалтером, потом распространителем билетов, в просторечье «борзистом», жил в однокомнатной квартире, которую и квартирой-то с натяжкой можно назвать. Одним словом рядовой незаметный советский гражданин. В конце жизни он почти полностью ослеп.  Таким его знал таганрогский обыватель. Ничего интересного. И о его прошлом мало кто что знал. Знали только что сидел, причем дважды. До войны и после. А в тюрьму, как известно «зазря не посадят» …

И биография его «рядовая» …

 Родился в 1904 году в Москве в семье потомственного вяземского дворянина. Первый свой срок получил в 1933 году, за участие в литературный кружках, в которых, были и известные актеры МХАТа, такие как Тарханов, Качалов.  После месячного следствия, - статья 58-10(борьба с советской властью) – три года ссылки в Архангельск…

 После отбытия срока едет в Крым. Поскольку таким как он было запрещено проживание в столице и областных центрах. С трудом устраивается на работу в Воронцовский дворец, что в Алупке, смотрителем. В 41-м грянула война. Эвакуировать ценности дворца не успевают, начальство разбегается и Щеколдин остается во дворце один. Поступает из Ялты приказ по телефону: все подвалы дворца облить бензином и поджечь. За неисполнение – расстрел. Приказ товарища Сталина – врагу ничего не оставлять! 

 Щеколдин не выполняет этот чудовищный приказ – расстрел временно откладывается. В ноябре 41-го в город входят немецкие войска. Поскольку Степан Григорьевич знает немецкий язык (образование-то получал до революции!), немецкое командование, до особого распоряжения, оставляет его в должности директора. В марте 42-го представитель штаба имперского руководителя Розенберга вручает Щеколдину удостоверение по которому он отвечает за сохранность всех ценностей дворца и без разрешения штаба Розенберга «никому и ничего не давать.» Это помогло Щеколдину сохранить все ценности дворца от разграбления. Немецкий генерал хотел вывезти скульптуры львов, работы великого Боннани в Германию. Щеколдин воспротивился, получил месяц карцера, но львы остались на месте. Один немецкий офицер украл статуэтку Психеи. Щеколдин нажаловался руководству и Психея вернулась на место. Другой офицер залез в окно и хотел украсть два дуэльных пистолета. Щеколдин помешал. И таких попыток воровства было множество. В потайной комнате дворца была спрятана советская литература, произведения классиков марксизма-ленинизма, портреты советских вождей, знамена и транспаранты. За такие экспонаты ему полагался расстрел. Но уже от немецких властей. И этого ему удалось избежать. Его приговорили к смерти (за пособничество фашистам) и крымские партизаны с которыми он безуспешно пытался наладить связь. Но и здесь смерть его миновала.

 При отступлении немцы предлагают Щеколдину ехать в Германию. Он отказывается. Немцы обкладывают дворец фугасными снарядами (10шт.), чтобы взорвать дворец. С.Г. со своим юным помощником татарином Амди Усеиновым перетащили фугасы в окопы, оставшиеся еще с советского отступления, и там их спрятали. Прибывшие немецкие минеры, не найдя снаряды, уехали.

 16 апреля 44-г по дорогам Алупки шли советские войска. Командующий 4-го Украинского фронта генерал Толбухин, посетивший дворец благодарит Степана Щеколдина «за мужество, за сохранение дворца-музея, за патриотизм».

 4 мая Щеколдина арестовывают и отправляют в Симферополь. Следствие длится семь месяцев. На одном из допросов Щеколдин услышал голос Левитана, (во дворе НКВД висел динамик): «Указом Верховного Совета СССР Щеколдину Степану Григорьевичу объявить благодарность за спасение уникального Алупкинского дворца и его музейных ценностей». Но на его дальнейшую судьбу это никак не повлияло. В декабре 44-го года Щеколдин по той же 58 статье получает 10 лет лагерей. Освобождается в 54-м. Возвращается в Алупку, во дворец, в котором теперь правительственная дача. Мечется по всему советскому Союзу в поисках ценностей дворца, похищенных уже советской номенклатурой. Кое-что ему удается вернуть. 

 О нем писали видные советские писатели такие как Л.Соболев, Е. Богат, а Римма Казакова, выдающаяся советская поэтесса написала о нем поэму «Легенда о Смотрителе дворца».

 Благодаря усилиям академика Д.С.Лихачева и многих других неравнодушных людей, Степан Григорьевич был реабилитирован в 1999году. Как говориться лучше позже, чем никогда… Такая вот незамысловатая история.

 Сегодня Воронцовский дворец называется: Алупкинский Дворцово-парковый музей-заповедник. Ежегодно его посещают несколько тысяч человек. Нынешние сотрудники музея, во главе со своим директором Касперовичем К.К бережно хранят память о смотрителе дворца Щеколдине Степане Григорьевиче. Как доказательство тому, в мае этого года они отмечали 110- летие со дня рождения С.Г.Щеколдина. На эти мероприятия была приглашена его племянница.

 В 2005 году таганрогские теледокументалисты сняли фильм «Гражданин Щеколдин», номинировавшийся на Восьмом Евразийском телекинофоруме в Москве, в 2005 году. Свой фильм о Степане Григорьевиче сняли в 2009 году и Санкт-Петербургские журналисты.

 В ноябре 2010 года инициативная группа Телекомпании «НЕВА-ТВ» обратилась в Городскую Думу Таганрога с просьбой разместить на доме, где жил Степан Григорьевич, Мемориальную доску. Как и положено собрали подписи и прочие необходимые в таких случаях документы. В частной беседе один из чиновников спросил инициаторов:

-А почему вы считаете, что на его доме должна появиться эта доска?  

-Да как же? Он столько сделал для страны – спас Воронцовский дворец в Алупке!

-А для Таганрога что он такого сделал? -  обезоружил их чиновник.

 Но как бы там ни было обращение в Думу было принято и через год – в ноябре 2011 комиссия решила положительно этот вопрос.

 Инициаторы искали деньги для Мемориальной доски, чиновники от архитектуры торопили их, поскольку доска должна появиться в течение года с момента принятия решения. Деньги, конечно, небольшие, но давать их никто не торопился. Архитектура взяла на себя решение этого финансового вопроса. Все ликовали – Мемориальной доске быть! Но их радость была преждевременной…

 13 мая 2014 года на телекомпанию «НЕВА-ТВ» пришло письмо за подписью Зам. Главы Администрации г. Таганрога Г.Г.Прокопенко. Вот его содержание: «В связи с отказом собственников многоквартирного жилого дома по адресу: г.Таганрог, ул. Дзержинского,171-3 в установке Мемориальной доски Щеколдину С.Г. на фасаде дома, прошу Вас проработать новые предложения места размещения доски. (по бывшему месту жительства или работы С.Г.Щеколдина)».

 Искать новое место для доски не представляется возможным. Поскольку новое место предполагает иной текст на мемориальной доске, а он утвержден думским комитетом, следовательно нужно опять выходить на Думу для его изменения. Степан Григорьевич непродолжительное время работал в театре, но кто позволит на «храме искусства» вешать такую доску?.. На одном из зданий музейного комплекса Таганрога тоже не вариант…

Таким образом круг замкнулся. Даже после смерти С.Г.Щеколдина пытаются наказать, во всяком случае дискредитировать. Дескать ходят же слухи, что он был «пособником фашистов, да и 10 лет ему впаяли не зря. У нас, просто так, в тюрьму не сажают!»

  И абсолютно никого не интересует его реабилитация! Страна признала свою ошибку, а мы, таганрожцы- нет.

 И наконец. Хочется спросить жильцов многоквартирного дома по ул. Дзержинского 171-3:

- Почему вы приняли такое решение? Или, может, за вас кто-то решил? Чем насолил вам Степан Григорьевич Щеколдин? Почему такое негативное отношение к нему? Чем вам мешала бы доска, появись она на доме?

 Вопросы, вопросы… на которые, наверное, никто не даст ответа. И это воистину «благодарность не знающая границ!»

                                                                                                               Юрий Лилин